Помню, как в 2014 году, в еще не оставленной ополчением Авдеевке, встретила старенького учителя географии, писателя и путешественника Юлия Войнаровича.
- Нужны партизаны! Только так мы сможем одолеть противника. Нужно пускать под откос поезда, выявлять колонны техники, которая идет с Украины, и уничтожать их еще на подходе к Донбассу, - горячо шептал он.
Я тогда подумала, что он - неисправимый романтик, а времена партизанских отрядов и подполья давно канули в прошлое.
При этом нет-нет да и проскочит в новостях, что на Украине неизвестные подожгли машину ТЦК (так там теперь называют военкоматы), кто-то пустил под откос военный эшелон под Одессой, а в Киеве ликвидировали очередного активиста-бандеровца или эсбэушника, занимавшегося диверсиями на территории России. И внутренний голос удивленно екает: неужели есть еще партизаны на Украине, несмотря на тотальную зачистку там всех несогласных? И не все так безнадежно?
Знаю только, что на территориях Донбасса, которые нами пока не освобождены, весь мирняк, упрямо не желающий эвакуироваться внутрь Украины, Киев априори считает «ждунами», мечтающими о приходе России.
Так можно ли всерьез говорить о пророссийском подполье на Украине? Об этом я расспросила Сергея Лебедева - человека, которого называют координатором этого самого подполья.
- Получается, подпольщики на Украине все-таки есть? - спрашиваю его.
- Подполье - это все-таки полувоенное подразделение, у которого есть руководство, снабжение - данными, оружием, документами, деньгами. В таком смысле ничего подобного сейчас нет. Но есть то, что я бы назвал сопротивлением.
- И много людей в сопротивлении?
- Очень много. Другое дело, что нужны те, кто умеет организовывать агентов, обеспечивать их безопасность. Ошибочно полагать, что против нас работают какие-то недалекие маргиналы-алкаши из СБУ. Нет, это серьезные люди, часто заряженные ненавистью ко всему русскому.
- А люди, желающие помогать России, сами выходят на вас?
- Да, пишут мне в личку в моем телеграм-канале. Я им повторяю: «Не стройте из себя Штирлица. Нам это не надо. Лучше расскажите точно, что видели. Это уже немало!» Скажем, выехала военная колонна из Николаева в сторону Одессы. На всем протяжении дороги наши люди отслеживают ее и сообщают, что, кроме бронетехники, есть автобусы с военными. Из каждой точки по пути следования нам сообщают об их передвижении. Проехали, ага, а вот дальше их не наблюдали, значит, где-то свернули. Ищем где, вычисляем эту колонну, и потом по ней - прилет. Так мы, например, провалили 18 танковых контратак ВСУ у Давыдова Брода, что на краю Херсонщины. ВСУ из лучших экипажей и танков создали там бронированный «кулак прорыва», который поддерживали морские пехотинцы на БМП. Но наше сопротивление этот кулак помогло уничтожить.
- Какие сведения представляют ценность?
- Самое простое - сообщения, что и куда прилетело. Люди пишут из Киева, Одессы, Сум, Харькова, в последнее время - из Днепропетровска. Пишут в личку и уточняют информацию. Чем интенсивнее удары, тем больше сообщений от наших людей.
«Цой жив» - написано за спиной Сергея Лебедева на Арбате. И он также может сказать: «Сопротивление на Украине живо!». Фото: Личный архив Сергея Лебедева
- А это не парадокс? Ведь по их городу прилетает, а они уточняют координаты?
- Вэсэушники ненавидят местных, в каждом видят сторонника России. А местные им платят той же монетой - за хамство, мародерство, а прежде всего за то, что размещают свои гаубицы и зенитные установки возле жилых домов. Есть агенты, кто только сейчас начал мне писать, а есть и те, кто в сопротивлении уже много лет.
Часто нам сообщают локации ПВО, складов, цехов по сборке беспилотников, тренировочных лагерей. По тем лагерям, куда загнаны несчастные мобилизованные - «мобики», - мы не бьем. Координируем удары только по базам, где наемники и откровенные нацисты.
И это дает свои плоды. Есть такое понятие «СЗЧ» («самовольный залишок частини» - самовольное оставление части) - дезертиры из ВСУ, одним словом. Это насильно мобилизованные, которые не хотят воевать. Тоже наши люди. Вот от них и узнаем, кто находится на базах.
- Кто еще идет в партизаны?
- Они работают в самых разных сферах. Скажем, готовится поджог военкомата, мы нашему человеку передаем, что, когда приедут пожарные, надо начинать тушить с кабинета, где хранятся документы, и заливать по максимуму. Сжечь дотла здание мы задачу не ставим, главное - уничтожить данные на отлов людей. То же самое - на железной дороге. Наши люди сообщают, какие составы, с чем и куда проследовали. Иногда нам помогают и недалекие украинские деятели. Например, когда с гордостью вещают об открытии цеха БПЛА. Похвастались, а мы получаем ценные сведения.
- Вам пишут только с Украины?
- Из всего бывшего СССР. А еще из Польши, Германии, Болгарии, из Прибалтики, Испании и даже США. Они тоже поставляют очень нужную информацию: о настроениях в обществе и даже о переброске техники.
- Вы проверяете эти данные? Мало ли кто что может сообщить…
- Конечно, есть сведения, требующие особой проверки. Например, получаем сигнал, что в каком-то бывшем пионерлагере засели наемники. Выясняем через помощников, живущих неподалеку, сколько человек в этом лагере, на каком языке говорят. Даже по машинам, которые привозят им продукты, можно понять, сколько их там засело. А выглядеть это может так: сидит себе человек на речке, ловит рыбу, а сам внимательно наблюдает...
- Расскажите о каком-нибудь ярком случае.
- Поступил как-то сигнал о лоцманской базе в Очакове, которая координирует украинские БПЛА и не дает нашим кораблям подойти близко. Была задача - ее снести. Местный житель вдруг сообщает: «Заехали на базу машины груженые. Определил по рессорам. Выехали уже пустые». Понятно, что завезли что-то интересное. Наносим удар. Тот же товарищ вносит поправку: «Мимо. Попали по подсобному помещению». Второй раз - снова промах. А от следующего удара - такой взрыв, что в Николаеве, он в 40 километрах, окна шатнулись. Очакову повезло, что город чуть выше, иначе бы его снесло. Оказалось, мы накрыли «отстойник» советских мин и торпед, которые Украина до сих пор использует.
Совсем недавний случай - наши люди взорвали электрощит на железной дороге под Лозовой. А по нему как раз в сторону Славянска должен был пройти военный состав. Его загнали в тупик. Мы тоже об этом узнали. Сработали совместно со спецслужбами, и состав был там же уничтожен.
- А как вы стараетесь обезопасить украинских Штирлицев? Ведь машина репрессий на Украине против тех, кто замечен в симпатиях к России, отлажена.
- Я учу людей работать с технологиями. Для начала обязательно подписаться на радикальные украинские каналы. И даже там что-нибудь лайкать. Неплохо еще подписаться на чаты тарологов и оккультистов. Это в ходу на Украине. И точно не подписываться на мой канал и другие пророссийские. Всякий раз надо находить его заново. При общении скрывать свои данные. А переписку потом удалять. И еще - не доверять разводилову эсбэушников, которые клонируют мои аккаунты и других координаторов, пытаясь так выявить наших подпольщиков. Пишите только на проверенный канал и не ведитесь на всякие: «Вам пишет майор ФСБ». Сразу блокируйте! У меня есть правило: не сводить людей друг с другом. Они могут быть соседями, оба работать на нас, но не знать об этом. Для их же безопасности. Сейчас в СБУ могут и без пыток человека расколоть. Вводят разные химические вещества, давят на психику светом, звуком. Так человек может вспомнить и рассказать, даже у кого списывал в первом классе.
- А насколько наши партизаны идейные?
- Идейных - абсолютное большинство! За все годы работы никто не делал это ради выгоды, более того, отказывались от помощи, когда я предлагал деньги, например, на новый телефон. О настроениях на Украине можно говорить только приблизительно. Там процентов 20 - 25% за Россию, естественно, не высказывая этого вслух. Чуть меньше - за Украину. А остальные - молча наблюдают. И чем больше Украина притесняет русскоязычных, сносит памятники Пушкину, Петру и Екатерине, тем больше у нас сторонников. Вон в Ивано-Франковске с 1октября прекратили обслуживание русскоязычных пассажиров на транспорте. Думают, от этого прибавится сторонников Украины? Наоборот - обозлит людей. Но большинство адекватного населения хотят одного: чтобы военный конфликт скорей прекратился. Однако что-то делать для этого они не готовы. Народ запуган.
- То есть молчаливому большинству на Украине все равно, чья это будет победа? Главное - садок вишневый около хаты?
- Многие не понимают, что даже если Россия сейчас развернется и уйдет, мира на Украине не будет. Одних тэцекашников (отлавливающих людей для отправки на фронт) там больше 200 тысяч. Куда эти бугаи, привыкшие зарабатывать огромные деньги на откупе от мобилизации, денутся? Что делать с вооруженными полками националистов? Распустить? Они же убивать и грабить пойдут! Чем кормиться власти, привыкшей к сытому корыту? Да и просто мужики, вернувшиеся из окопов домой, что будут делать? Заводов нет, кругом - нищета. Поэтому военное положение многих устраивает.
- Почему народ на Украине не поднимется на бунт? Ни беспредел ТЦК, ни наезды на Церковь никого не вывели на улицу с вилами. Всех все устраивает?
- Людей недовольных огромное множество, но некому организовать эти массы. Те же Харьков или Одессу можно поднять изнутри, без армейского штурма. Но там нет лидеров, способных научить народ грамотному сопротивлению. Многие убиты, арестованы или уехали. Украина сейчас - это концлагерь. Потому ее возможно только освободить, как Освенцим, ничто другое не спасет.
- А нужна ли нам вся Украина? И что нам делать с теми, кто ненавидит Россию? Они же будут одной рукой брать пособия, другой - партизанить уже против нас?
- Стратегически нужна как минимум Юго-Восточная Украина. Да и экономически тоже: это районы с развитой энергетикой, полезными ископаемыми и промышленностью. Сторонникам России нужно запоминать, кто чем дышит сейчас там. Как правило, основная бандеровская пена уходит с приближением Российской армии. Сбегает от возмездия. А нам нужно уже сейчас разговаривать с местным населением. Чтобы они понимали: они - не одни, Россия их не оставит. У нас на освобожденных территориях с кадрами проблемы - не хватает врачей, учителей, полиции. И тех, кто уже сейчас с нами сотрудничает, когда заходит Россия, нужно обязательно трудоустраивать, в том числе на руководящие должности. Это наши люди.
СПРАВКА «КП»
Сергей Лебедев родом из Николаева. Ему 50 лет.
Позывной «Лохматый» - от увлечения группой Roxette и подражания прической одному из гитаристов.
Работал в строительстве. В 2014 году поддержал одесский антимайдан.
Когда на него началась охота СБУ, переехал в Донбасс.
Один из координаторов российского подполья на Украине.
Киев его заочно осудил на 15 лет за «госизмену».
Ведет телеграм-канал @L0HMATIY
