Людмила родилась в музыкальной семье. Отец, Марк Гаврилович, смоленский крестьянин, подростком батрачивший на помещика, слыл лучшим гармонистом на деревне. Десять лет оттрубил на руднике. Шахтера-гармониста начальство направило в Харьковский музыкальный институт. Было в СССР в 30-х годах такое движение: лучшим рабочим - высшее образование. После института Марк устроился в Харьковскую филармонию. Подрабатывал в школе баянистом. Попросил как-то секретаря комсомольской организации, девятиклассницу Лену Симонову, помочь организовать детей. «Дядя Гриша, с удовольствием!»
В школе его звали дядей Гришей. Дескать, Марк - имя нерусское. Это возмущало баяниста: «Да у меня все русские в родне! Просто родился в день святого Марка, вот деревенский поп и дал такое имя».
С фамилией тоже казус вышел. Все предки были Гурченковы. Но когда в Харькове получал новый паспорт, его на украинский манер записали Гурченко.
Лена Симонова была из столбовых дворян. Родовое имение находилось на Смоленщине. Отца при Советах сослали в Сибирь, мать с детьми перебралась в Харьков. Здесь земляков и свела судьба. Красавец баянист был старше комсомольского секретаря на 19 лет!
Школу Елена не окончила. Родилась Людмила.
После родов Елена устроилась массовиком-затейником. Помогала мужу проводить праздники. Но главные концерты Марк Гаврилович устраивал дома. Растягивал баян, дочь пела, отбивала чечетку. «Актрисой будет, все песни на лету схватывает!» - говорил довольный отец.
С началом войны он добровольцем ушел на фронт, хотя был инвалидом и непризывным по возрасту. Служил во фронтовых концертных бригадах. А Люся с мамой пережили в Харькове ужасы фашистской оккупации. Однажды попали в облаву, едва не сгинули в крытой машине-душегубке, где травили газом. В последний момент Елена у самого трапа в грузовик свалила дочь на землю, сама упала на нее... Пронесло.
Люся на лету схватывала не только советские песни, но и немецкие. Слушала их у двери кинотеатра и, не понимая смысла, исполняла перед ранеными германскими солдатами в госпитале возле дома. «Лючия шаушпилер», - говорили раненые, вручая гонорар - кастрюльку с супом. Обед для нее и мамы. Что значит «шаушпилер», Люся не знала.
Отец вернулся с фронта невредимым. С баяном, который ему вручил лично маршал Рокоссовский.
После школы Люся отправилась покорять столицу с большим аккордеоном. Успешно сдала экзамены во ВГИК и ГИТИС. Выбрала ВГИК. Попала на курс народного артиста СССР Сергея Герасимова.
На третьем курсе никому не известная студентка получила главную роль в комедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь». На роль организатора новогоднего карнавала Леночки Крыловой претендовали несколько профессиональных актрис. Их забраковал худсовет. Гурченко же провалила пробы. В итоге утвердили самодеятельную актрису Людмилу Касьянову. На третий день съемок директор «Мосфильма» Иван Пырьев, курировавший комедию, понял, что с Касьяновой дали маху.
Все решила случайная встреча. «Я шла подпрыгивающей походкой по коридору «Мосфильма» в широченной юбке, затянутая в талии, - вспоминала Гурченко. - Навстречу - Иван Пырьев. Я еще больше завихляла, еще выше задрала подбородок. Пырьев увидел меня, поморщился, а потом лицо его заинтересованно подсобралось, как будто он увидел диковинного зверька: «Стойте. Я вас где-то видел». «Я пробовалась в «Карнавальной ночи». - «Вспомнил. Пела хорошо. А зачем ты так гримасничаешь? А ну пойдем!» Привел меня в павильон к главному оператору: «Вот актриса. Ты сними ее получше. Поработай над портретом - и будет человек».
Вот так я попала в картину, где не прошла пробы».
Фильм имел бешеный успех, в 1956-м стал лидером кинопроката в СССР, а песня «Пять минут» - новогодним гимном.
Первая зарубежная поездка Гурченко с картиной была в Германию. Когда на пресс-конференции в Берлине она услышала рядом со своей фамилией слово «шаушпилер», чуть не вскрикнула. У переводчицы спросила, что это значит. Она ответила: «Шаушпилер» по-немецки - это «актер».
На волне успеха фильма срочно сочинили сценарий музыкальной комедии «Девушка с гитарой». Гурченко играла продавщицу музыкального магазина. Но, хотя вместе с ней играли звезды Фаина Раневская и Михаил Жаров, повторить успех «Карнавальной ночи» новая комедия не смогла. Были у Гурченко и другие музыкальные фильмы, телеспектакли, концерты, диски, пластинки. Но главными в жизни актрисы стали совсем другие роли, полюбившиеся зрителям.
В 1977-м режиссер Андрон Кончаловский пригласил ее в киноэпопею «Сибириада». Гурченко приехала с палочкой после жуткого перелома ноги.
«В «Сибириаде» была сцена любви в полном сексуальном смысле, - вспоминала Людмила Марковна. - В Госкино эту сцену снимать запретили. Но Андрон Сергеевич поклялся, что снимет смешно. «Ну только если смешно. Посмотрим».
Отрепетировать это трудно. Значит, играем с ходу. А у меня безумные боли в ноге и страх - вдруг партнер, Никита Михалков, заденет или наступит. Сняли дубль. Пока стоя. Лежать будем в следующем кадре. Андрон отводит своего брата Никиту в сторону. Они о чем-то говорят, поглядывая на меня. Я срочно себя осматриваю. Чулки на резинках выше колен не сползли. Бюстгальтер на восьми пуговицах, какие носили советские женщины, не съехал.
Второй дубль. И вдруг Никита молниеносно отщелкал пуговицы от петель бюстгальтера, вынул на поверхность мою испуганную грудь. Пульс забил в висках до умопомрачения. «Андрон, мы же не говорили об этом!» - «Люся, этот дубль я никому не покажу. Это для заграничной копии». А потом мы с Никитой лежали под плащ-палаткой. Какая самая советская мизансцена? Конечно, «бутербродом». Никита надо мной держится на локтях, осторожно, чтобы не задеть мою больную ногу. А я здоровой ногой брыкаюсь... Смешно получилось».
На Каннском кинофестивале «Сибириада» получила Гран-при. Советский зритель, в отличие от жюри в Каннах, «испуганной груди» не увидел. Кончаловский сдержал слово. Впрочем, Госкино этот кадр и не пропустило бы.
Через несколько лет Гурченко и Михалков встретились на съемках фильма Эльдара Рязанова «Вокзал для двоих». Она играла официантку, он - пройдоху-проводника. В сценарии тоже была сексуальная сцена в купе поезда. Не обошлось без казусов, признается Никита Сергеевич в книге «Территория моей любви»: «Снимали на Рижском вокзале. Мы с Люсей не предполагали, что наши микрофоны включены и во время разговора о предстоящей сцене не стеснялись в выражениях. Люся любила крепкое словцо ничуть не меньше, чем я. Я ей говорю: «А давай попробуем, чтобы он в предвкушении сладкого и очень быстрого секса, пока стоит поезд, что-то такое ей бормотал - то ли частушки пел, то ли еще что-то такое, что иллюстрировало бы его состояние!» Я знаю частушек около шестисот - причем довольно резких, и начинаю их Люсе подряд петь. Она умирала от хохота. И оказывается, минимум три-четыре частушки, пока дежурный по станции не кинулся к Рязанову с выпученными глазами, достигли ушей москвичей и гостей столицы.
Картина пользовалась огромным успехом. Доля этого успеха перепала и мне. За мной ходили толпами люди, и я все время слышал: «Сама-сама, быстренько-быстренько, сама-сама...» Я уже не знал, куда и деться. На мой московский адрес даже стали приходить письма, адресованные Людмиле Гурченко. Видимо, после того, что мы творили с Люсей в поезде, я как приличный человек должен был на ней жениться».
Глава государства Юрий Андропов, посмотрев «Вокзал для двоих», лично подписал указ о присвоении Гурченко звания народной артистки СССР.
В фильме «Любовь и голуби» артистке достаточно сложно далась роль разлучницы Раисы Захаровны. Фото: Кадр из фильма
Одним из первых поздравил Гурченко с почетным званием режиссер Владимир Меньшов. Телеграммой из Медвежьегорска. Заодно попросил срочно приехать к нему в Карелию. Сыграть без проб разлучницу Раису Захаровну в комедии «Любовь и голуби». Гурченко собрала вещи, поехала.
«Первый кадр - мы с Васей (Александр Михайлов) выходим из бара вдребезги пьяные и поем на весь пляж «Надежду». Раз дубль - не то. Два - не то. Вокруг стоят любопытные отдыхающие. Они разочарованы: что тут такого трудного? Прикинуться пьяным, пошататься и спеть? Меньшов как ненормальный бегает по гальке, не чувствуя, что брюки по колено мокрые. А потом упал: «Это я виноват! Ничего не могу придумать! Я ви-но-ват!» Полежал на гальке, посмотрел в небо и как вскочит, как захохочет: «Нашел! Понял! Есть! Сюда!» Рабочие быстренько взбили кучу гальки. И я, пьяненькая, по этой гальке, из положения «стоя» сразу в положение «лежа» - шлеп! Съезжаю прямо в крупный план: «Какие звезды на небе...» Неожиданно и смешно. А главное, «лежа» - оно ведь ближе к «любви».
Комедия стала культовой. Многие фразы ушли в народ.
Съемки мюзикла «Мама» актрисе пришлось завершать на костылях. Мама-коза в гипсе - такое даже сценаристам в голову не приходило. Фото: Канал «Россия 1»
1976 год. Съемки советско-румынско-французского мюзикла «Мама» по сказке «Волк и семеро козлят». Гурченко - Мама-Коза, Михаил Боярский - Волк, клоун Олег Попов - Медведь. Сцена на льду. Клоун на коньках врезается в актрису, падает на нее. У Гурченко перелом правой ноги. 19 осколков, пять сложнейших операций. В ноге шесть шурупов и титановая пластина. Врачи пророчили инвалидность на всю жизнь. Она выкарабкалась, стала ходить, танцевать. «Маму» закончила на костылях. В картине «Обратная связь» не сделала ни одного шага - только сидела и стояла на здоровой левой ноге. Во «Второй попытке Виктора Крохина» делала два-три шага, незаметно опираясь на стол. Через год на съемки «Сибириады» приехала с палочкой.
1991 год. На репетиции спектакля «А чой-то ты во фраке?» Гурченко сломала стопу правой ноги. Но гастролировала со спектаклем.
2011 год. Поскользнулась у дома, гуляя с собаками. Перелом шейки бедра все той же правой ноги. Вроде бы пошла на поправку. Выписали. Дома написала сценарий фильма «Танцплощадка». Сама собиралась его снимать. 30 марта сделала первые шаги. И... тромбоэмболия легочной артерии. Прибывшие врачи скорой не смогли ее реанимировать.
Незадолго до этого Людмила Марковна на могиле отца на Ваганьковском кладбище вдруг сказала мужу: «Папа умер в 75 лет. А ведь мне тоже 75». Фраза оказалась пророческой. Народная артистка СССР скончалась в 75. Похоронили ее на Новодевичьем.
ЛИЧНОЕ
Шесть мужей
«У меня слово «брак» сразу ассоциируется с браком пленки, - признавалась актриса. - Это значит заново переснимать. Опять плакать, рыдать, умирать. Какая-то темная штука этот брак. Но «браком» он становился позже. А вначале, в первые месяцы влюбленности, разве думаешь о «браке»?»
Первый брак - во ВГИКе. Ей - 18. Актеру, сценаристу, кинорежиссеру Василию Ордынскому - 30. Спустя год расстались. И никогда публично не обмолвились об этом. Словно и не было.
Второй брак - тоже студенческий. Борис Андроникашвили учился на сценарном курсе ВГИКа. Сын расстрелянного в 38-м писателя Бориса Пильняка носил фамилию матери, грузинской княжны-актрисы. Родилась дочь Маша. Через три года - развод. «У них с Гурченко большая была любовь, - рассказывала вторая жена Бориса Нонна Мордюкова. - Расходились тяжело - оба плакали. Я знаю причину, по которой их брак распался, но не скажу, потому что это не моя тайна».
Третий супруг - актер Александр Фадеев. Приемный сын руководителя Союза писателей СССР Александра Фадеева. Мать - народная артистка СССР Ангелина Степанова, блиставшая во МХАТе. Через два года развелись из-за пьянства актера.
Четвертый муж - Иосиф Кобзон. Прожили вместе меньше трех лет. «Это была одна из самых жутких ошибок в моей жизни. Мне казалось, что я его «перестрою». Какая наивность! Три года после этого я не могла себе представить рядом ни одного человека».
Пятый - пианист оркестра Константин Купервейс. На 14 лет моложе. Знакомые считали их идеальной парой. Спустя 18 лет - разрыв. Для Гурченко это был тяжелейший удар. Из прежних браков она уходила сама. А тут Костя ушел к другой женщине. Актриса «ездила по Москве, вопя за рулем недобитым животным». Думала о самоубийстве. Мудрый Юрий Никулин отговорил: «Да, удар ниже пояса. Время, родная моя, только время вылечит».
В 1991-м шли съемки «СекСказки» по рассказу Владимира Набокова. Продюсировал фильм бизнесмен Сергей Сенин: «Я увидел фантастической красоты женщину. Онемел. Подарил цветы. После съемок проводил до гостиницы». Они поженились. Сенин, по признанию актрисы, стал первым близким человеком, которому она подчинялась. Хотя была старше его на 25 лет!
Сенин оставался с Гурченко до самого последнего ее дня. И в радости, и в горе.
5 лучших фильмов артистки
«Карнавальная ночь», 1956
«Двадцать дней без войны», 1976
«Любимая женщина механика Гаврилова», 1981
«Вокзал для двоих», 1982
«Любовь и голуби», 1984
