Неприятель продолжает атаковать российские города с помощью ударных беспилотников, стараясь выявить бреши в нашей воздушной обороне. На Харьковском направлении их встречают бойцы ПВО группировки войск "Север", с которыми довелось поработать корреспондентам издания Украина.ру.
На задворках командно-наблюдательного пункта батареи обнаруживаем солидную гору металла и пластика. "Это беспилотники, сбитые моей батареей. Ну, то, что мы смогли достать и привезти сюда после сбития. Небольшое кладбище украинских „птичек“. Раньше коллекционировали, но в последнее время неприятель детонирует свои беспилотники. Подходить опасно. С этим уже разбираются специалисты инженерных войск", — объясняет командир зенитно-ракетной батареи "Маэстро", отмечая, что куча могла быть ещё больше, но эксперты растащили для изучения.
Пасмурно. То и дело срывается дождик, освежая запылённую листву. Для работы с пехотой или даже артиллерией непогода — это, как минимум, хорошо, поскольку дроны уже не так эффективны.
— В основном, как я понимаю, налёты случаются по ночам?
— Да, как начинает смеркаться, у нас активная фаза работы. Сразу появляются "глаза" противника, которые пытаются выявить точки стояния машин. Далее по проторённым, как им кажется, маршрутам стараются вести "птички" в тылы нашей необъятной Родины. Но мы их там уже ждём, знаем, где они ходят, поэтому ничего у них не получается. По крайней мере, на нашем направлении мы их бьём.
— А куда летят?
— Большие города их интересуют. Цель — нанести как можно больше ущерба гражданской и военной инфраструктуре. Пытаются, конечно, и до столицы добраться, но пока на этом участке выходит у них плоховато.
— Почему?
— Хитростей нет. Мы свою противовоздушную оборону эшелонируем. Первый эшелон — это мобильные огневые группы, которые появились относительно недавно. Они поражают цели, идущие на предельно малых высотах. Они, конечно, пытаются запутать: играют с курсом, играют с высотой. Первый эшелон часть отработал, а остальных встречает второй: ПЗРК, "Тунгуска". Третий эшелон включает в себя уже большие комплексы. Такие, как в моей батарее.
— А они как-нибудь адаптируются?
— Да никто на месте не стоит. Они думают, что приходят к успеху, но нет. В принципе, характеристики наших комплексов позволяют видеть их, что бы они там ни делали. Покрывают свои "птицы" карбоном или другими композитными материалами, но РЛС машины видит хорошо.
Набившись в машину, едем смотреть на те самые "большие комплексы", которые в кругах, к которым все мы имеем честь принадлежать, обычно называют "взрослыми" средствами ПВО. Волнительно. За минувшие годы приходилось "щупать" все актуальные противовоздушные коробочки, а вот до ЗРК "Тор" так и не дотянулись ручонки. При том что работать под их прикрытием ещё как доводилось.
Поздоровавшись с часовым, движемся по влажной тропинке и в глубине лесополосы упираемся… нет, не в укрытие даже. Скорее это самодельный ангар, собранный из веток и брёвен, а после умело замаскированный. Видел однажды, как ловкий экипаж прячет десятую "Стрелу" в павильон, где "буханке" тесновато будет, но с "громовержцем" этот номер точно не пройдёт. Машинка габаритная, и укрытие ей под стать. Как бойцы подобные штуки вручную, да ещё в кратчайшие сроки возводят — загадка.
Ребята все молодые, весёлые. "Вы небось очень любите такую погоду, когда лишние полчаса отдыха можно урвать?" — заводит беседу Федя Громов. "Да и в дождь работы хватает, честно говоря. Машину ведь обслуживать надо. Она хоть и выглядит грозно, но, как любая девушка, требует к себе повышенного внимания", — смеётся экипаж.
— Выходит, что ты механик-водитель?
— Да. Позывной "Егорка". Я слежу за техническим состоянием автомобиля. Чтобы всё было исправно, чтобы в любой момент мы могли выдвинуться в любую точку.
— Автомобиль?
— А что не так? Кто скажет, что это мотоцикл, пусть первым бросит в меня камень.
— Ну да. Это боевая машина.
"Егорка" — рослый парень 22 лет от роду. С детства мечтал служить в армии. В 2022 году пошёл на срочку, где выучился на механика-водителя, а в 23-м подписал контракт и убыл в зону проведения спецоперации. "Мама, как и все матери, сильно распереживалась и поначалу была против, но поняла, что деваться уже некуда. А вот отец имеет боевой опыт. Принимал участие во второй чеченской кампании, служил штурмовиком, был награждён медалью „За отвагу“. Ну а жена у меня золотой человек: во всём поддерживает, всегда помогает. Мой надёжный тыл", — рассказывает боец.
Основные цели для ЗРК "Тор-М2" на Харьковском направлении — это самые разные беспилотники, включая и такую экзотику, как американские "Switchblade-600". "Это кумулятив. То есть, грубо говоря, если такой беспилотник ударит в машину, то прожжёт броню и сдетонирует уже в отсеке. Вообще не сказал бы, что это трудная цель. Скорость небольшая, сам дрон заметный. Даже когда пикирует, он сильно не разгоняется. От одного мы однажды просто оторвались, когда он пытался ударить по машине", — вспоминает механик-водитель.
В недрах боевой машины царит уютный полумрак. "Тесновато у вас", — ворчу, пытаясь развернуться на крохотном пятачке и куда-нибудь усесться. Круглолицый заместитель начальника расчёта с позывным "Маркиз" жизнерадостно хмыкает. При куда более выдающихся, чем у меня, габаритах военнослужащий в "коробочке" чувствует себя как рыба в воде.
Когда глаза чуть привыкают к темноте, замечаю тут и там детали, указывающие на то, что машина "обжита": иконы, забавные картинки, стилизованный ангел, аккуратно вырезанный из цветной бумаги явно детской рукой. Сам же "Тор" внутри смотрится загадочно и модерново: всюду какие-то экраны, кнопки да тумблеры. Вспоминаю, как "Егорка" минуту назад убеждал меня в том, что ЗРК в управлении чуть сложней велосипеда. "Так мы и поверили", — думаю. С другой стороны, велосипед я в детстве так и не освоил, а потому всё может быть.
— "Маркиз", а твоя роль тут какая?
— Я сканирую воздушное пространство. Нахожу цели, даю целеуказания начальнику расчёта, а он принимает решения и поражает их.
— Поначалу нервничал? Ответственность ведь серьёзная.
— Да. Было немного страшно даже. Машина ведь определяет, каким курсом движется цель. Если идёт прямо на тебя, то нужно сработать очень быстро, чтобы сохранить машину, сохранить людей.
— На вас ведь охотятся, так?
— Есть такое. Выезжали, к примеру, однажды работать. Обнаружили цель. Летела именно в нас, но механик-водитель сработал хорошо. Беспилотник прилетел аккурат в то место, где мы стояли. Потом обломки нашли.
"Маркиз" воюет с октября 2022-го. Мобилизованный. В любом экипаже и любом отделении отыщется молчун, который либо в принципе скуп на слова, либо нервничает перед камерой. Замкомандира расчёта как раз из последних. "Нет, правда, ребята подтвердят, что я не очень говорливый", — качает он головой. Удивительные всё же люди: против бомбы с крылышками раз на раз не боятся выйти, а спросишь об этом, и тут же робеют.
"Егорка" и "Маркиз" вместе больше года воюют, а вот с командиром расчёта "Никелем" — всего пару месяцев. "В декабре прошлого года выпустился из военной академии в Смоленске, а с апреля года текущего нахожусь здесь, на Харьковском направлении. Здесь хорошо встретили, со всем помогли, ответили на все вопросы. В общем, вливание в коллектив прошло хорошо", — робко улыбается "Никель".
— Когда приехал, тебе сказали уже классическое "забудь всё, чему тебя учили"?
— Так прямо категорично не говорили, конечно. Но есть определённая специфика местности. Плюс — практика. Основываясь на опыте работы по беспилотным летательным аппаратам новейших образцов, люди рассказывали, откуда лучше работать, как, на какой дальности.
— А сколько поражённых целей у вас?
— Поверьте, достаточно.
— Какие основные цели сейчас?
— Вообще машина способна работать по беспилотным и пилотируемым летательным аппаратам, крылатым ракетам, управляемым авиабомбам, противорадиолокационным ракетам, но здесь в основном работаем по беспилотникам самолётного типа: "RAM 2X", "Лютый".
— А время реагирования?
— Работа экипажа отлажена, поэтому на всё нужно менее шести минут. Отработали, а потом сразу уходим в укрытие, маскируемся.
Отец "Никеля" служит в ПВО и выполняет боевые задачи на том же направлении. Услышав подобные истории, гражданский люд, как правило, удивляется, хотя ничего такого уж необычного в них нет. Кто бы чего ни говорил о "неправильном" поколении, но мальчишки, как и много лет назад, вдохновляются примерами отцов. Это нормально.
Закончить разговор не успеваем. Поступает команда, и экипаж ныряет в машину. Открыв ворота, "Маркиз", что твой ниндзя, ныряет в окошко и устремляется к своему рабочему месту. Ох, ловкач! Примерно час назад я попытался исполнить нечто подобное, и мышцы пресса ноют до сих пор.
Первой из леса выезжает мобильная группа на пикапе, укомплектованном крупнокалиберным пулемётом НСВ "Утёс", ручным пулемётом РПК и дробовиком. Было время, когда военные блогеры критиковали идею Минобороны о применении подобных групп в борьбе за "малое небо", а после те же люди смеялись над экспериментами противника в данном направлении. Потом выяснилось, что пикапы с пулемётами для защиты от БПЛА нам всё же нужны, но "авторитетные эксперты" отчего-то продолжают считаться таковыми.
Следом, расшвыривая гусеницами комья сырой земли, движется "Тор", и движется неожиданно быстро для эдакой громадины. В чистом полюшке бойцы мобильной группы занимают позиции. ЗРК, припарковавшийся неподалёку, начинает сканировать небо. Ждём, затаив дыхание. Запечатлеть боевую работу ПВО — это большая удача, поскольку неприятель свои действия с прессой не согласовывает, атакуя тогда, когда надо ему, а не нам.
И-и-и… не повезло. Тревога оказалась ложной, а потому машины уходят в укрытие. Уже на месте ребята откровенно веселятся, наблюдая наши кислые мины. Им-то чего? Не сейчас, так через час или два работать придётся. Сами давеча признавались, что дольше шести часов в сутки им спать не приходится.
Отъезжаем от командного пункта ПВО — "Маэстро" выходит на связь. "Только вы уехали, и жара началась!" — сообщает офицер. Разворачиваемся. Обратно звонит: цели поражены.
— Эх, нет в жизни счастья!
— Пацаны видео объективного контроля обещали прислать.
— Видео — это прекрасно.
— Ну-ну, не вздыхай! Зато с хорошими людьми познакомились.
— Что есть, то есть. Люди у нас замечательные.
