Что остается за кадром?
По большей части, конечно, за кадром остаются килотонны черного юмора, жесть, которая гражданскому человеку попросту ни к чему, а также забавные ситуации, которые не вписываются в рамки федерального СМИ.
Так, например, из одного моего репортажа просили убрать забавный эпизод про Хемингуэя, неликвидные патроны и малую нужду. Потому, что настоящие герои слабину не дают. Настоящие герои терпят. Шутка. Просто грубовато получилось.
Вообще на позициях с естественными потребностями все непросто, поскольку воды/чая/кофе/яблочного сока пьешь много, а снаружи перемещаться нельзя.
Где-нибудь под землей отхожее место имеется, но это «где-нибудь» всегда очень далеко, а позиции оборудуют таким образом, чтобы противник заблудился, впал в депрессию и роскомнадзорнулся по тихой грусти. То есть нового человека, каковым является журналист, приходится натурально за ручку водить. Не говоря уж о том, что ночью под землею темно, а фонарик зажигать нежелательно.
И вот заходим мы с товарищем Громовым в сумерках на позицию и до полуночи беседуем с военнослужащими под чаек-кофеек, гладим всех котиков, собираем материал. Ходим-бродим по коридорам, напичканным ловушками и понимаем, что без провожатого из выделенного блиндажика лучше не выходить.
«Да вы не парьтесь! Возьмите пустую бутылку, а утром выльете. Мы так обычно делаем, чтобы не бегать туда-сюда», - посоветовал сердобольный медик и сунул мне пятилитровку.
По дороге в блиндаж Федор маленько отстал, споткнулся о хитрую ступеньку и героически «затрехсотился». Прошептав обезболивающее «ай, бля», коллега пришел в себя и мы ввалились в блиндаж. Упали на койки.
Ночью работал украинский танчик и «Баба яга» прилетела с «приветом», но это не важно, ибо спалось замечательно.
Утром собрались на кухне и затянули светскую беседу: о погоде, о природе, о том, как прекрасна Харьковщина в середине июня. Федор хмурился. «Я ночью офигел», - говорит.
- Чего?
- Ночью таблетка отпустила: колено болит, локоть болит. Вообще забыл спросонья, где нахожусь. И тут я понимаю, что в моем гостиничном номере какой-то неизвестный мужик! Повернулся спиной и нагло ссыт куда-то на стену!
- Ужас какой!
В репортаж такие эпизоды не вставишь, чтоб мамзелей пастельных не шокировать, но такое-сякое представление о работе они дают. Из песни, как говорится, слов не выкинешь.
