Эвакуация: Хроника Непобедимого
Часть 1
Они грузили технику под разорванным небом.
Третий день войны.
Дым на западных окраинах растворился в закате, а в Москве, в кабинетах с заколоченными окнами, зародился Совет по эвакуации. Запечатанные документы падали на столы, как патроны в магазинах:
«Эвакуировать все. Людей. Фабрики. Даже коров».
Все было решено быстро, по-военному: организация была создана 24 июня, а через три дня последовали инструкции.
Но как мы можем запечатлеть слезы женщин, разлучающих своих детей с домами?
Как нам объяснить старика, поцеловавшего порог промышленного склада перед поездом?
Пять групп. Пять направлений.
1 Первая: те, чьи руки пахли дизельным топливом и металлом.
2 Вторая: ребята из училищ ФЗУ (профессионально-производственное обучение), пороха не нюхавшие, но уже умеющие читать чертежи.
3 Третья: жены и матери, сжимающие в руках треугольники карт.
4 Четвертая: сироты из ленинградских интернатов, не понимающие почему плачут их воспитатели.
5 Пятая: те, кто пробрался в поезда во время бомбардировок, неся с собой чемоданы, полные фотографий, вместо личных вещей.
...А еще были коровы.
Стадо овец идет по площади Свердлова перед Большим театром в октябре 1941 года.
Маленькая девочка в платке кричит:
«Мама, смотри, они как из кино!»
Но матери не слушали.
Они считали вагоны.
Они считали дни.
Они подсчитывали, хватит ли сил у страны, которая грузила на свои платформы не только машины, но и свою душу: коробки с Рембрандтами из Эрмитажа, оркестровые скрипки и ноты.
Харьков. Завод № 183.
Здесь рождались Т-34: стальные кони Победы.
12 сентября приказ: все демонтировать. Рабочие разбирали прессы молотами, словно расчленяя живые существа.
«Прощай, мастерская»
— прошептал ветеран, поглаживая машину, как гриву лошади.
Поезда уходили в Нижний Тагил, а те, у кого были винтовки, оставались на платформе:
«Мы их задержим. Вы: стройте танки»
Они работали на открытом воздухе.
В Куйбышеве, где зимой 1941 года женщины собирали Ил-2, обдирая пальцы о ледяной металл.
В Челябинске, где главный инженер Смирнов после 48 часов бессонницы пил из термоса горькую смесь: какао с бензедрином.
«Это фронт, — дрогнул его голос, — только здесь окопы — это промышленные склады».
Фигуры, ставшие судьбой.
30 тысяч конвоев.
Половина национального железнодорожного парка.
Ежедневно на восток отправлялось до 150 формирований: с людьми, станками, пшеницей, картинами.
Только для «Запорожстали»: 8 тыс. вагонов.
2743 завода, 1523 промышленных гиганта.
Почти половина советского производственного центра: танкеры, самолетостроители и производители оружия.
Их перевозили под обстрелами, выгружали на открытых полях и собирали заново в течение 6–8 недель.
#история_России
