Американские ракетные комплексы у ВСУ управляются системами дальнего радиолокационного наблюдения, которые летают где-то над Атлантикой вне досягаемости наших радаров и наших систем поражения. Американские беспилотники тоже могут длительное время находиться в воздухе. Если мы их начнем сбивать – это будет акт агрессии против США

Но это не значит, что мы будем это терпеть. Мы один раз сбили такой беспилотник, когда сбросили на него топливо с нашего истребителя. Может быть, такие полулегальные способы возымеют действие, считает военный корреспондент Евгений Линин

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

Наблюдатели много раз говорили, что у России есть страшное оружие, которое она пока не расчехляет в ходе СВО, и вот теперь появились минимум три видеозаписи, как мы на Харьковском направлении сбросили на ВСУ ФАБ-3000. Скептики при этом сочли, что ее разрушительная сила примерно такая же, как у ФАБ-1500, а самолет, который ее тащит, становится более уязвимым для вражеских систем ПВО.

- Евгений, а что вы по этому поводу думаете?

- Наши эксперты всегда ошибаются: что-то преувеличивают, а что-то преуменьшают. Истина всегда посередине.

ФАБ-3000 – это оружие, призванное сдерживать агрессивные замыслы офицеров НАТО на Украине, которые направляют тактические комплексы ATACAMS по нашим мирным городам.

Раньше мы могли на это ответить либо "Искандерами" (но это дорогая и уникальная вещь, разбрасываться ей по малобюджетным целям не стоит), либо "Калибрами" (это тоже дорогостоящее изделие), а теперь мы можем использовать дешевые фугасные авиабомбы.

Как работает американская армия? Поднимаются "стратеги" B-52 и устраивают обычную ковровую бомбардировку обычными авиабомбами. Никакого высокоточного оружия тут нет. И в случае с СВО мы должны поступать так же. Нам нужны дешевые боеприпасы, которых у нас полно на складах со времен Великой Отечественной войны.

ФАБ-3000 был разработан именно тогда, чтобы разрушать подземные бункеры Рейхканцелярии. Тогда мы ее не успели применить, зато успешно применили в Сирии, когда мы гоняли по горам "бармалеев" и разрушали их подземные коммуникации, пробитые в скалах. А в случае СВО нам необходимо воздействовать ими на укрепрайоны ВСУ, откуда их просто так выбить тяжело.

Например, в Угледаре полно шахтных стволов. Ответвления от них противник превратил в склады с боеприпасами и горючем, пункты временной дислокации личного состава и места хранения техники. Достать их оттуда может только ФАБ-3000 с модулем планирования и коррекции.

Взрыв, который мы видим на поверхности – это не ее главная огневая мощь. Эта чугунная железяка, просто упав с неба, за счет своей кинетической энергии может разрушить любой подземный объект без всякой взрывчатки. Не говоря уже о том, что у нее 3 тонны взрывчатого вещества.

Так что ВСУ, которые сейчас находятся в этих шахтах, очень рискуют. Мы им это показали, применив ФАБы под Харьковом. Мы будем бить мощно и точно.

- Конкретно на этих видеороликах – что вас напрягло, а что – порадовало?

- Меня обрадовало, что мы перестали стесняться ее применять. Но меня напрягло, что мы применяем ФАБ-3000 не там, где оно должно применяться. Я считаю, что нам следовало бы срезать этот Угледарский выступ, где сконцентрировано много частей ВСУ. Мы могли бы их просто там оставить.

- А что вы имеете в виду, когда говорите о "бюджетных" и "дорогих" целях? Такие шахты под Угледаром – это дорогая цель?

- Это дешевая цель. Это не какие-то укрепления, которые строятся сейчас за счет Украины или Запада. Они были построены еще при Советском Союзе. Никакой ценности для киевского режима они не представляют. Но их уничтожение позволит нам выпилить целую группировку вражеских войск. ФАБ-3000 позволит нам это сделать.

Что касается дешевых и дорогих ракет, то в том же "Хаймарсе", который летает на 80 километров, из систем наведения всего лишь модуль GPS. Это очень дешево. Но для сбития этого "Хаймарса" нам нужна ракета, в которой три компонента наведения – радиолокационная станция, инфракрасная головка самонаведения и оптическая система захвата. Это в три раза дороже. Проще уничтожить эти пусковые установки, где бы они не находились.

И наши авиабомбы могут с этой задачей справиться.

- Вы упомянули "Калибры" и "Кинжалы". Сейчас пишут, что мы уменьшили их дальность полета, зато увеличили боеголовку, и за счет этого можем погасить остатки украинской энергетики.

- Это распространённая практика на войне, когда мощность боевой части увеличивается за счет сокращения топлива. Мы будем применять эти ракеты для ударов по остаткам украинской энергетики. Это нормально. Я считаю, что Украину давно нужно было вогнать в каменный век, потому что это одно из крайне враждебных нам государств.

- "Калибры" и "Кинжалы" могут пробить укрепления, которые Украина сейчас выстраивает вокруг трансформаторных подстанций?

- "Калибр" - это дозвуковая крылатая ракета. Вся ее мощь в ее боевой части (от 450 до 700 килограммов). Этого хватит, чтобы разрушить любое укрепление. А для "Кинжала" вообще нет никаких ограничений по применению. Это гиперзвуковая ракета, которая пробивает любые бункеры и в то же время может работать по целям на поверхности. Это уникальное оружие, которое противник до сих пор не научился перехватывать.

А ФАБ-3000 – это вообще чугуняка, летящая на крыльях ночи. Ее тоже сложно перехватить. Несмотря на свой колоссальный размер, для вражеских радиоэлектронных систем она не видится как самолет.

Это дешево и разрушительно для противника.

Кстати, она применяется в симбиозе с Су-34. Этот самолет – дитя Второй мировой войны и один из самых современных тактических истребителей. Это невероятное сочетание, которое позволяет нам доставлять эту штуку в любую точку, где находится цель.

- Как раз "Ростех" передал фронту новую партию таких крылатых машин.

- Су-34 – это уникальный самолет, который работает и на малых, и на стратосферных высотах. Таких тактических истребителей единицы в мире. Только США ими обладают.

- Он же еще должен охотиться за украинской ПВО, которая очагово еще доставляет нам проблемы.

- Запад планирует поставить на Украину еще несколько систем ПВО. Но нужно понимать, что дорогостоящий "Пэтриот" должен выполнять стратегическую задачу – прикрывать командные центры или крупные инфраструктурные объекты. Ставить этот комплекс вдоль границы, чтобы пытаться перехватить Су-34 – бессмысленно.

Дальность полета ракеты "Пэтриот" - до 150 километров. Дальность захвата – 180 километров. Это не такая эффективная машина, как наши С-300 и С-500. Да, поставки его на Украину будут продолжаться. Но для нас это хорошо, потому что они поглощают огромную долю бюджета, который Запад предоставляет киевскому режиму для закупки вооружений.

Я где-то читал, что один "Пэтриот" стоит как 300 БМП "Брэдли". А 300 "Брэдли" для Украины сейчас объективно важнее, чем один "Пэтриот".

Тем более, что "Пэтриотами" прикрывать уже нечего. Что-то мы уже разрушили, а что-то разрушим чуть позже (смеется).

Повторюсь, это очень хорошо, что Украина и Запад тратят свой бюджет так "грамотно".

- Вы упомянули ATACAMS. После удара по пляжу в Севастополе у нас опять активизировалась дискуссия, чтобы сбивать американские беспилотники над Черным морем. Проблема только в том, что показательно сбить один такой аппарат уже будет недостаточно, а закрыть небо для них будет трудно и с военно-технической, и с юридической точки зрения. Как мы будем выходить из этой ситуации?

- К сожалению, в этом вопросе нет панацеи. Я даже не могу предположить, какой ответ может на это подготовить наше военно-политического руководство.

Проблема в том, что все эти ракетные комплексы управляются системами дальнего радиолокационного наблюдения. Как правило, это самолеты, которые летают где-то над Атлантикой вне досягаемости наших радаров и наших систем поражения. Американские беспилотники тоже могут длительное время находиться в воздухе.

Если мы их начнем сбивать – это будет акт агрессии против США. Наверное, это правильно, что мы пока этого не делаем.

Но это не значит, что мы будем это терпеть. Мы один раз сбили такой беспилотник, когда сбросили на него топливо с нашего истребителя. Может быть, такие полулегальные способы возымеют действие.

- Как вы думаете, почему США, наводя на нас украинские ракеты, не боятся, что это будет акт агрессии против России? Почему мы должны этого бояться?

- Есть определенные политические границы, которые мы пока не переходим. Я не знаю, какие на это есть причины, но я уверен, что эти причины веские. Но если же эскалация будет усиливаться, эти беспилотники будут падать.

- Договор о стратегическом партнерстве с КНДР можно засчитать как наш ответ на враждебные действия США?

- Наш президент совершил интересный маневр.

И КНДР, и Иран считаются недоразвитыми странами-изгоями. На самом же деле у них уникальное государственное устройство и развитая технологическая база. Мы в этом убедились на примере Ирана, который производит весь ассортимент вооружений.

У Ирана есть крылатые, тактические и оперативно-тактические ракеты. У него очень много беспилотников. То же самое касается КНДР. Неожиданно оказалось, что эта страна поставляет современные РСЗО и много артиллерийских снарядов. Это то, что нам необходимо.

Самое главное, что Северная Корея до сих пор не урегулировала конфликт с США. Там есть только 58-я параллель, но нет мирного договора. И если мы поддержим КНДР, это для нас будет очень выгодно, учитывая, что Южная Корея так или иначе поставляет боеприпасы нашим врагам.

- По поводу Северной Кореи есть дискуссия. Одни говорят, что мы справимся без их снарядов. Другие считают, что снарядов много не бывает.

- СВО показала, что боеприпасов в самом деле много не бывает. Все зависит от расхода. Если нам дадут 100 снарядов в день, мы будем выстреливать 100 снарядов в день. Если дадут 1000 снарядов, будем выстреливать 1000 снарядов. Армия – это не та структура, на которой можно экономить. Чем активнее работает артиллерия, тем больше спасается солдатских жизней.

С другой стороны, без контроля и баланса в этом вопросе нам не обойтись. Избыток боеприпасов может иногда вредить. Например, во время Великой Отечественной войны артиллеристы расстреливали снаряды где-то в поле или оставляли на складах, чтобы не везти их дальше при наступлении. Они знали, что снаряды все равно подвезут.

Так что сейчас нам тоже нужен учет и контроль. И новое руководство Минобороны найдет этот баланс.

- Вы сами замечали, чтобы у солдат на фронте сейчас был избыток чего бы-то ни было?

- Родина обеспечивает бойца всем необходимым: стрелковое оружие, боеприпасы, бронежилеты, продовольствие. Коллективные средства для обороны и наступления (АГС и крупнокалиберные пулеметы) тоже есть. Да, всегда не хватает беспилотников, но и тут есть свои нюансы.

Недавно одно из подразделений обратилось ко мне с просьбой срочно найти для них пять fpv-дронов, чтобы как можно скорее решить боевые задачи. Я стал выяснять, что за подразделение. Оказалось, что это саперная рота. Я не понимаю, зачем саперной роте пять ударных fpv-дронов. Они куда-то собрались идти в атаку?

И такие ситуации возникают часто. Просят, просят, а зачем – непонятно.

- Может быть, нашим саперам из этих дронов нужно было уничтожить вражеских операторов БПЛА, которые за ними охотились?

- Этим должны заниматься другие подразделения, которые для этого и предназначены.

У нас есть примеры, когда "Ланцет" дивизии уничтожает цель, а ее повторно поражает подразделение из дронов, которое им прислали волонтеры. Я не говорю, что это плохо. Это хорошо, что подразделения низкого уровня дублируют наши более обеспеченные части. Но нужно понимать, что на обслуживание одного fpv-дрона нужно минимум три человека.

Вам нужен оператор. Вам нужен сапер, который подвешивает боеприпас. Вам нужен техник, который следит за их состоянием. Это уже целая лаборатория получается.

Есть ли у этой саперной роты такое подразделение? Вряд ли. Может она эффективно применять эти дроны? Вряд ли. А дроны дорогие. Пять дронов – это серьезная денежная сумма. И главное, что их надо еще где-то взять. За ними сейчас очереди стоят.

- И Белоусов должен с этим разобраться?

- Да. Это одна из задач, которую Белоусову придется решать. Ему необходимо отрегулировать запросы от подразделений и оценить необходимость того или иного оружия для этих подразделений. Все должно быть устаканено.

- Каков ваш общий прогноз по фронту? Вы сказали, что нам важно срезать Угледарский выступ. А что может произойти в реальности?

- По всей линии фронта военно-стратегическая инициатива остается за Россией. События в районе Липцев, Волчанска и Часов Яра – это звенья одной цепи. Наши штурмовые группы давят в одном месте, упираются в стену ВСУ, их давление ослабевает, они переходят к обороне, но в другом месте тоже начинается давление.

Например, когда мы уперлись в глухую стену Часов Яра, мы отработали сразу на нескольких участках под Донецком.

Если Украина где-то усиливает оборону, она ослабляет другие участки фронта. И благодаря нашей гибкости мы нащупываем места, которые можно продавить.

ВСУ в скором времени ничего не останется, кроме как уходить за Днепр. Потому что их бригады теряют свет своих войск. Уже есть проблемы, когда их подразделения оказываются идти в бой. Например, 115-я пехотная бригада под Очеретино оставила позиции при относительно небольшом давлении наших штурмовых подразделений. Благодаря этому мы освободили ряд населенных пунктов, закрепились и создали угрозу для всей вражеской группировке от Дзержинска до Часов Яра.

И, учитывая, что мы наконец стали применять ФАБ-3000, противнику будет нечего противопоставить этой нашей тактике.

Больше аспектов СВО - в интервью Франца Клинцевича о поставках вооружений России врагам США: За Севастополь и Дагестан должны ответить